Ювелирные украшения романовых. Сокровища Романовых: что стало с известными драгоценностями? Любимая тиара Елизаветы II
Судьба тиар российской императорской фамилии, как, впрочем, и других украшений Романовых, сложилась незавидно – если не сказать трагически. Некоторым образцам русского ювелирного искусства повезло: одни попали в частные руки практически невредимыми, другие нашли для себя новых хозяек голубых кровей (например, британскую королеву Елизавету II), а на одну из них даже может взглянуть любой желающий, оказавшийся на выставке Алмазного фонда.
Впрочем, дошедшие до наших дней тиары и диадемы российских императриц и великих княгинь – это лишь крупицы утраченного драгоценного наследия Романовых. Многие украшения императорской семьи – а их было немало – были разобраны и распроданы советским правительством на аукционах или же бесследно утрачены. Всегда богато украшенные, помпезные, по-своему трактующие европейскую моду, – романовские тиары было практически невозможно спутать с украшениями других королевских домов: неслучайно многие такие убранства впоследствии получили романтичное название tiare russe или же более неудобное для европейцев – kokoshnik. Так же до сих пор величаются даже современные тиары, которые по форме напоминают традиционный русский головной убор.
Так как же трактовали европейскую моду на тиары придворные ювелиры Романовых? Показываем на примере самых красивых и величественных царских диадем.
Tiare russe
Так что же такое классическая русская тиара, которая вдохновляет коронованных особ и ювелиров по всему миру вот уже не одно столетие? Сами по себе, такие диадемы представляют собой гибкие ободки, из которых будто рассеиваются бриллиантовые «лучи». На Западе такой вид тиар иногда называют франж – дословно «бахрома». Но, строго говоря, суть их одна и та же.
Главная прелесть таких украшений в их универсальности: русские тиары создавались таким образом, чтобы их можно было носить и самостоятельно, и нашивать на кокошник, и надевать как ожерелье. Считается, что такие тиары вошли в моду при дворе Николая I. Сегодня убранства, выполненные по образу и подобию tiare russe, можно найти практически во всех монархиях мира – от монакской и до японской.
Говоря о том, каким модным влиянием обладала российская царская семья, нельзя не рассказать об истории появления собственного «кокошника» у британской королевской семьи. Известное убранство, в котором часто можно видеть Елизавету II, впервые было подарено английской принцессе Александре Датской – будущей королеве Великобритании. Это был подарок от группы придворных аристократок, желающих удивить принцессу Уэльскую по случаю ее серебряной свадьбы с наследником престола. Когда же Александру спросили, что бы она хотела получить, Ее Высочество рассказала об очень модной тиаре, которую носят в России, – о кокошнике.
Александра знала, о чем говорит: такие кокошники носила ее родная сестра – российская императрица Мария Федоровна.
Для британской принцессы ее собственную tiare russe изготовили в Garrard. Если взглянуть на портреты двух сестер в бриллиантовых кокошниках – будущей королевы Англии и российской императрицы, то можно еще раз удивиться, какой же силой обладают гены монарших особ. Впрочем, Александра Датская все равно носила свою тиару, скорее, на подобие коронета, чем традиционного кокошника. Досадную ошибку будут исправлять уже Мария Текская и ее потомки.
Сложно посчитать, сколько именно таких тиар было в коллекции Романовых. Если взглянуть на портреты двух последних императриц, а также на фото изъятых большевиками царских драгоценностей, то можно увидеть, как минимум, две такие диадемы: одну с более острыми «лучами» и вторую – с более округленными. Возможно, каждая императрица владела собственными образцами. Что случилось с этими тиарами после Революции, точно неизвестно: возможно, их функция трансформера сослужила им плохую службу, ведь таким образом их было легче разобрать и распродать по частям.
Диадема Марии Федоровны
На западе ее еще любят называть «русской подвенечной тиарой», и неспроста – именно в ней выходили замуж несколько поколений императорских невест, начиная со второй половины 19 века. Девушки надевали эту треугольную диадему вместе с императорской венчальной короной и прочими украшениями, выдававшимся им специально к свадьбе. В своем роде это была уникальная традиция: в то время как европейские невесты приветствовали разнообразие (например : «Свадебные тиары британской королевской семьи»), русские доводили преемственность своих подвенечных образов до абсолюта.
Впрочем, изначально эта тиара изготавливалась совсем не как подвенечное украшение. Ее условным годом «рождения» считают 1800 год, создателем – Якова Дюваля, а первой владелицей – Марию Федоровну, супругу императора Павла I. Как пишет в одной из своих книг искусствовед Лилия Кузнецова, изначально диадема также была украшена свисающими у висков нитями – на манер древнерусских рясн. Чистейшие бриллианты разного калибра и огранки были привезены из Индии и Бразилии, а их совокупный вес составлял около 1000 карат!
Центральный ряд представляет собой подвижно свисающие бриолеты, резво качающиеся при малейшем движении головы. Впрочем, главным «героем» украшения остается всего один, солирующий бриллиант нежно-розового цвета весом в 13.35 карат. Изначально редкий экземпляр был вставлен в основание, на дне которого располагалась цветная фольга – излюбленный прием ювелиров тех лет, за счет чего бриллиант казался кроваво-красным. Лишь много лет спустя был обнаружен истинный цвет камня, уловить который неподготовленному глазу едва ли легко.
Этой диадеме очень повезло: она удачно пережила Революцию, и сегодня является ценнейшим экспонатом Алмазного фонда в Кремле. Взглянуть на нее можно и сегодня. Опыт уникальный, учитывая, что диадема Марии Федоровны – единственная оригинальная тиара Романовых, находящаяся в России (по крайней мере, официально).
«Колосья»
Еще один шедевр, сделанный мастерской братьев Дюваль для императрицы Марии Федоровны – к тому времени уже вдовствующей. Эта диадема была одной из любимейших у Ее Величества – что, впрочем, немудрено: убранство отличалось не только оригинальностью, но и филигранностью исполнения. Композиция состояла из шести изящных золотых колосков, стремящихся к центру, между которыми буквально прорастали витиеватые, будто кружевные, стебли льна. Стоит ли даже говорить, что рисунок поражал своей реалистичностью.
Вся тиара была полностью инкрустирована чистейшими бриллиантами, а в ее центре красовался огромный, 37-каратный, лейкосапфир – прозрачный, с едва различимым золотистым оттенком. Как нетрудно догадаться, этот камень символизировал солнце.
Вообще, символизм тиары удивителен. Колосья и лен – знаковые богатства России, и, возможно, не существовало более уместного образа для ювелирных украшений дам из правящей династии.
Говорят, что эта диадема очень ценилась императорской семьей, впрочем, спустя столетие уже новая власть не придала «Колосьям» какой-либо исторической или художественной ценности – и продала ее на лондонском аукционе «Кристи» в 1927 году вместе с другими царскими драгоценностями. Ее дальнейшая судьба неизвестна, однако в 1980 году советские ювелиры (В. Николаев, Г. Алексахин.) постарались воссоздать утерянное украшение – и создали реплику из золота, платины и бриллиантов, которая получила название «Русское поле». Эта тиара, конечно же, отличается от оригинальной: в ее центре сверкает золотистый бриллиант, рисунок кажется «крупнее», а общий размер убранства – меньше. И все же эта работа дает прекрасное представление о том, как выглядела первоначальная диадема Марии Федоровны. Полюбоваться на реплику также можно в Алмазном фонде.
Жемчужная диадема
Для удобства ее любят называть «Русской красавицей», однако это название не совсем корректно. Да, «Русская красавица» действительно существует – но, как и в случае с «Русским полем», она – только лишь реплика, искусно воссозданная ювелирами В. Николаевым и Г. Алексахиным в 1987 году. Впрочем, источник вдохновения советских мастеров вполне реален: им стала бриллиантовая тиара с подвесными жемчужинами, изготовленная по заказу императора Николая I для его супруги Александры Федоровны. Автором драгоценного шедевра, который в наши дни не может не вызывать ассоциаций с Кембриджскими «Узелками любви», стал придворный ювелир Карл Болин.
История этого убранства захватывающая: жемчужную диадему авторства Болина можно считать своеобразным символом тогдашней моды на все русское и нарочито национальное, буквально навязанной столичным модницам «сверху». По своей форме тиара напоминала типичный кокошник, а ее самым узнаваемым элементом стал стройный ряд из 25 крупных натуральных жемчужин, отобранных Болиным из «ненужных» коронных драгоценностей (в «Русской красавице» мы видим уже искусственный жемчуг).
Убранство мгновенно стало числиться коронной драгоценностью, однако великолепие ее было столь велико, что предпоследняя российская императрица, Мария Федоровна (жена Александра III) в определенный момент даже стала хранить ее в своих покоях. Как пишет историк-искусствовед Лилия Кузнецова, диадема лишала дара речи даже иностранцев: так, по ее мнению, в начале 20 века именно этим венцом вдохновлялся дом Cartier, когда создавал собственный жемчужно-бриллиантовый кокошник, известный на весь мир.
В 1919 году Мария Федоровна бежала из России, прихватив с собой исключительно повседневные украшения. Самые же драгоценные образцы, включая тиару Болина, были присвоены большевиками и впоследствии проданы на аукционах – так, жемчужная диадема ушла с молотка «Кристи» в 1927 году. Считается, что украшение было куплено фирмой Holmes & Co., а затем перепродано 9-му герцогу Мальборо (двоюродному брату Уинстона Черчилля), который приобрел русскую тиару для своей второй жены Глэдис Мэри Дикон.
Правда, в Великобритании убранство пробыло недолго – в конце 1970-х оно вновь было выставлено на торги, и на этот раз его владелицей стала сама… Имельда Маркос, Первая леди Филиппин. Считается, что Имельда не имела ни малейшего понятия о том, какой невероятной историей обладает эта вещица. Некоторые даже считали, что Первая леди разобрала тиару. Впрочем, сегодня известно, что «кокошник» цел и находится в Центральном банке Филиппин, ожидая, как говорят, очередного аукциона. Вернется ли прообраз «Русской красавицы» когда-нибудь в Россию?
Владимирская тиара
Не менее громкая и остросюжетная история охватывает и тиару, названную Владимирской. Это убранство знают многие, ведь сегодня его хозяйкой является чуть ли не самая знаменитая женщина в мире – британская королева Елизавета II, которая в свою очередь получила ценное убранство от своей бабушки, королевы Марии Текской, известной любительницы дорогих украшений. Но как же русская тиара попала в Англию?
Великолепное убранство, представляющее собой изящное переплетение из 15 бриллиантовых колец, в центре которых свисает по одной массивной грушевидной жемчужине, – это очередное творение мастерской Болина. Его придворным ювелирам в 1874 году заказал великий князь Владимир Александрович – сын императора Александра II – для своей невесты Марии Павловны в качестве подарка на свадьбу. По имени великого князя теперь и называют тиару – Владимирской.
Мария Павловна обожала разного рода драгоценности, а ее двор был одним из самых богатых в России – что, как говорят, сильно беспокоило действующую императрицу, Александру Федоровну. К тому моменту, как грянула Революция, Великой княгине удалось скопить огромную коллекцию фамильных украшений. Их большая часть осталась в ее основной резиденции – Владимирском дворце. Однако делиться своими сокровищами с большевиками Мария Павловна, мягко скажем, не желала.
Придворные связи Великой княгини сослужили ей хорошую службу: видя отчаяние Марии Павловны, один из близких друзей ее семейства, антиквар и дипломат Альберт Стопфорд, который, как говорят, также тайно работал на британскую разведку, проник в покои княгини во Владимирском дворце и вывез из Петербурга в Лондон большую часть ее драгоценностей. В том числе и бриллиантовую тиару.
После смерти Марии Павловны украшения отошли ее дочерям. Тиара досталась младшей Елене – на тот момент уже супруге греческого принца Николая. Дочь Елены, принцесса Марина, кстати говоря, станет женой герцога Кентского Георга, дав начало известной ветви Виндзорской династии, к числу которых сегодня принадлежат, к примеру, принцесса Майкл Кентская или же леди Амелия Виндзор . Однако до Кентских диадема так и не дойдет – испытывая недостаток в деньгах, Елена продаст Владимирскую тиару королеве Марии Текской.
Британская монархиня, несмотря на приличную коллекцию драгоценностей, полюбит новую тиару сердечно: уже после покупки она принесет убранство в мастерскую Garrard & Сo, где жемчужины сделают съемными, а в качестве альтернативы для них подберут каплевидные изумруды – так называемые, «Кембриджские камни». После смерти Марии Текской тиара отойдет ее внучке – королеве Елизавете II, которая и носит ее до сих пор и с жемчужинами, и с изумрудами, и даже «пустой».
Большая бриллиантовая диадема с жемчугом
Вот уж где русский стиль проявился во всем великолепии. Всегда выигрышное сочетание бриллиантов и жемчуга, элементы популярного в 19 веке стиля lover’s knot и, конечно же, традиционная форма кокошника, – все это объединилось в роскошной Большой бриллиантовой диадеме. Она была изготовлена в начале 1830-х годов, предположительно, придворным ювелиром Яном Готтлибом-Эрнстом для императрицы Александры Федоровны, жены Николая I, – возможно, из старых украшений Марии Федоровны, завещавшей всю свою богатую коллекцию драгоценностей потомкам.
Размер этой тиары поражает: 113 жемчужин разного размера и несколько десятков бриллиантов расположились на драгоценном каркасе высотой в полголовы.
Александра Федоровна была первой хозяйкой диадемы, и, по иронии судьбы, последней владелицей тоже стала Александра Федоровна – только уже супруга Николая II. Императрице убранство пришлось особенно по душе – как, впрочем, и все нарочито «русское». При ней же украшение и приобрело мировую известность: так, именно оно венчало голову Ее Величества на открытии I-й Государственной думы.
Диадема, таким образом, безусловно, представляла большую историческую ценность – но не для всех. После Революции она пропала со всех радаров и, предположительно, была продана на аукционе (возможно, все на том же «Кристи» в 1927 году) – не исключено, что для того, чтобы найти покупателей, новые власти разобрали тиару на части.
Сапфировая тиара
История этой диадемы так же остросюжетна и интересна, как и история Владимирской, ведь она в свое время тоже принадлежала Великой княгине Марии Павловне, сумевшей, благодаря своей дружбе с английским дипломатом, вывезти свои сокровища из России.
Массивный кокошник, туго усеянный бриллиантами и украшенный массивными сапфирами, – украшение фамильное, перешедшее в семью Великих князей из коллекции жены Николая I, Александры Федоровны. Некоторые считают, что это убранство – это, по сути, переделанная диадема Ее Величества, которую император преподнес ей в честь их восшествия на престол в 1825 году. По другому мнению, в массивный кокошник вошли лишь сапфиры из коллекции императрицы.
Так или иначе, часть драгоценностей Александры Федоровны перешла по наследству ее внуку, Великому князю Владимиру Александровичу, который и преподнес их своей любимой жене. Кокошник, фотографии которого дошли до наших дней, сделали (или переделали) в Cartier в конце 1900-х годов. Диадема стала частью роскошной парюры, в которую также входили серьги, ожерелье и брошь.
От гнева Революции эту драгоценную тиару также спас уже известный нам Альберт Стопфорд, тайно вынесший драгоценности Великой княгини из ее будуара. Но если новой владелицей Владимирской тиары станет (в конце концов) королева Великобритании, то сапфировый кокошник купит другая королева – румынская.
По матери королева Мария была тесно связана с Романовыми. Когда разразилась Первая мировая война, румынская королевская семья переслала на сохранение в Кремль многие свои украшения (как, впрочем, и весь золотой запас своей страны). Как несложно догадаться, это была большая ошибка, цена которой оказалось слишком высока. После Революции новое правительство конфисковало королевские драгоценности.
Королева Мария потеряла практически все свои украшения, в том числе и старинные фамильные тиары. Конечно, у ее семьи было достаточно средств, чтобы компенсировать потерю, но, естественно, ни одна новая диадема не могла заменить Марии драгоценности, которые передавались из поколения в поколение. Тогда-то, скорее всего, у королевы Марии и ее родственницы Марии Павловны и возникла идея взаимовыгодного обмена. Первой нужны были фамильные богатства, второй – деньги. Так, сапфировый кокошник Великой княгини стал собственностью румынской королевской семьи.
Королева Мария с тиарой почти не расставалась, передав ее впоследствии своей младшей дочери Илеане в честь свадьбы. Так кокошник и оставался в королевской семье, пока румыны не почувствовали грядущую войну и политические перемены в собственной стране. На этот раз отправить украшения на сохранение было решено в Великобританию.
Массивная тиара, изготовленная для супруги Павла I, переходила по наследству долгие годы. По словам Лилии Кузнецовой, украшение было создано все тем же Яковом Дювалем. Основной рисунок диадемы – лавровые листья, что относит нас к модному в тот период стилю классицизма. Украшение полностью инкрустировано бриллиантами, однако главными героями тиары остаются пять крупных сапфиров разной огранки. Вес центрального камня – 70 карат. Судьба тиары после Революции все еще не известна.
Лучистая диадема Елизаветы Алексеевны
Необычная V-образная форма этой тиары относит нас к стилистике сказочной, особенно боготворимой в конце 19 века. Впрочем, сама диадема была сделана гораздо раньше – в начале 1800-х годов, и в те времена ювелиры предпочитали опираться на стиль ампир. Ее первой владелицей была императрица Елизавета Алексеевна, супруга Александра I. По свидетельству Лилии Кузнецовой, после ее смерти диадему слегка видоизменили, дабы не вызывать ассоциаций с прежней владелицей. После Революции лучистую тиару, скорее всего, продали.
Изумрудная тиара Александры Федоровны
Изготовленная специально для супруги Николая II, эти тиара выполнена в довольно оригинальной для Романовых стилистике, вызывающей ассоциации не столько с русской ювелирной традицией, сколько с французской. Рисунок убранства представляет собой чередующиеся арки и банты.
Центральный изумруд для него был найден в далекой Колумбии и весил 23 карата. Тиара была трансформером, что, скорее всего, и предопределило ее судьбу после убийства царской семьи – в 1920-х годах изумрудный венец Александры Федоровны был продан.
Диадема Кехли
Эту великолепную тиару, сапфирово-бриллиантовый рисунок которой часто любят сравнивать с праздничным фейерверком и с традиционными геральдическими лилиями, создали в другой ювелирной фирме при дворе Романовых – Кехли, названной по фамилии ее основателя.
По ней же теперь называют и эту тиару, изготовленную специально для последней императрицы России – Александры Федоровны. Диадема была частью большой парюры, однако после Революции ничто из драгоценного сета новые власти не пожалели – и продали все на аукционе в 1920-х годах.
Жемчужная диадема Марии Федоровны
По своей форме это убранство напоминает, скорее, корону, чем тиару, а самым впечатляющим элементом в нем по праву считаются массивные продолговатые жемчужины.
Очень геометричный и лаконичный бриллиантовый орнамент редко встретишь в романовских драгоценностях. Если подключить воображение, то в рисунке можно угадать букву «М» – по имени императрицы Марии Федоровны, для которой украшение и изготавливалось изначально. Это убранство входило в состав драгоценной парюры, судьба которой после Революции пока остается загадкой.
Фото: Getty Images, Rex, Алмазный фонд России
24 марта 2014, 14:10До февраля 1917 г. российский императорский двор считался одним из самых богатых в Европе. Украшения августейшим особам создавали лучшие мастера тех лет. Ювелиры Романовых развивали модные направления, придавали им национальные черты. Как только появлялись новые тенденции, они тот час же учитывались, но роскошью и композиционным решением часто превосходили европейские аналоги.
Большая императорская корона. Была заказанна Екатериной Великой к своей коронации в 1762г. придворному ювелиру, выходцу из Швейцарии, Иеремии Позье и использовавшаяся для коронации всех представителей династии Романовых, впоследствии восходивших на престол. Венчает корону крест и колоссальная тёмно-красная шпинель массой около 398,72 карата, которая была куплена в Пекине в 1676 г. русским послом Николаем Спафарием.
По воспоминаниям Бозье: Екатерина приказала ювелиру пересмотреть казённые драгоценности, разломать то, что окажется в несовременном вкусе и употребить на новую корону, которую она желала иметь к коронации. Несмотря на все старания облегчить вес, корона весила 2,3 кг. Драгоценные камни были взяты из царской сокровищницы, также было куплено 6кг серебра и 0,5 кг золота.
Держава была создана ювелиром Георгом Фредериком Экартом в 1784 г. и, как и большая императорская корона, дошла до нашего времени почти в первозданном виде. Только в конце XVIII в. к ней были добавлены крупный бриллиант и сапфир. Гладкий, полированный, полый внутри шар из красного золота обвит по верхней половине поясками гирлянд из серебра и бриллиантов, бывших, по всей видимости, частью более ранних государственных регалий – времён императрицы Елизаветы Петровны. Наверху державы укреплен овальный сапфир в 200 каратов, привезённый с Цейлона; громадный камень окаймлён бриллиантами, которыми усеян также и венчающий его крест. В месте соединения декоративных поясков помещен старинный алмаз из копей Голконды. Весом в 46,92 карата этот, абсолютно чистый камень, имеет светло-голубой оттенок и крошечные трещинки. Форма огранки – грушевидная, с множеством граней и практически плоским основанием – типична для старинных индийских камней.
Скипетр. Массивный скипетр состоит из трёх гладких золотых частей, разделённых между собой парными бриллиантовыми поясками. Четвёртая пара поясков обрамляет венчающий скипетр знаменитый алмаз «Орлов» весом 189,2 карата в оправе из серебра с бриллиантами. На оправе закреплён российский герб – двуглавый орел, покрытый чёрной эмалью и также украшенный бриллиантами. Орел съёмный – по особым церемониальным случаям его заменяли гербом Польши.
У алмаза «Орлов» захватывающая история. Этот, сохранивший старинную индийскую огранку, камень является осколком гораздо большего кристалла. Он был найден в XVII веке и огранён октаэдром. После огранки алмаз существенно потерял в весе. Камень очень чистый и имеет лёгкий голубовато-зеленоватый оттенок. Согласно легенде, этот великолепный алмаз вместе с другим, подобным ему красотой и ценностью, камнем был глазом идола в Серингане (Южная Индия), откуда его выкрал французский солдат в начале XVIII в.
Неизвестно, что было с этим камнем, пока им не завладел правитель Персии Надир-шах, после его смерти алмаз выкрали второй раз и камень оказался в руках купца из Джульфы в Армении Григория Сафраса. Сафрас поместил камень в банк Амстердама, позднее продал камень племяннику своей первой жены, придворному ювелиру Ивану Лазареву, который впоследствии перепродал алмаз графу Орлову. Орлов подарил камень Екатерине II.
Малая императорская корона. Малая императорская корона представляет собой уникальное произведение ювелирного искусства, которое было создано для того, чтобы осуществить коронацию супруги Александра II – Марии Александровны. Ювелир Зефтиген, изготовил эту уникальную корону в 1856 году по эскизам сделанным Л. Д. Дювалем еще в 1797 году.
Для того, чтобы изготовить корону понадобилось 1393 бриллианта, общим весом 586,92 карата, а также 2167 алмазов, ограненных огранкой роза, несмотря на такое большое количество, вес алмазов составил 9 карат. На изготовление малой короны ушло 256,96 граммов серебра и 2,26 граммов золота.
В общем корона весила 378,39 граммов, а высота ее всего 13 см. Диаметр нижней части малой короны российской империи составил всего 12 см. Чтобы она держалась на голове, ее прикрепляли к прическе специальной шпилькой. По своей форме малая императорская корона напоминает большую корону российской империи, украшенную благородной шпинелью. Поражает своей красотой бриллиантовое кружево в серебряной оправе.
Бриллиантовая цепь ордена Св. Андрея Первозванного. Бриллиантовой цепь ордена Св. Андрея Первозванного состояла из двадцати съёмных звеньев. В ней чередуются розетки с вензелем Павла I и с Андреевским крестом и двуглавым орлом.
Малая бриллиантовая цепь ордена Св. Андрея Первозванного, состоящая из двадцати трёх звеньев, соединенных между собой кольцами и усыпанных бриллиантами общей массой более 180 каратов. Датируемая в описи 1798 г. – то есть периодом правления Павла I, эта цепь, вне всякого сомнения, была создана в первой половине XIX века.
Императорский венчальная корона. Бриллиантовая корона - часть подвенечного наряда Великих княгинь. Императорский венчальная корона была создана в 1840г. ювелирами Николем и Плинке с использованием бриллиантов из большого пояса времен Екатерины II, автором которого принято считать придворного ювелира XVIII в. Людовика Давида Дюваля. Уцелевшая часть пояса с двумя бриллиантовыми кистями состоит из отдельных элементов, соединенных вместе серебряной проволочкой; камни оправлены в монолитное серебро.
Свадьба принцесса Елизаветы Гессенской и Рейнской с Великим князем Сергеем Александровичем, 1884 г.
Венчание Их Императорских Величеств, 14 ноября 1894 г.
Бриллиантовая диадема с розовым бриллиантом. Диадема с розовым 13-каратным бриллиантом – единственная из диадем 19-20вв., находящаяся в России. До начала 20 века использовалась в подвенечном костюме великих княгинь. Почти треугольная форма диадемы до сегодняшнего дня сохранила название «кокошника».
Большая диадема императрицы Александры. “Lovers knot” диадемы, мода на которые началась в Европе не позднее 1825 г. также пользовались популярностью при русском дворе. У супруги Николая I императрицы Александры было как минимум две диадемы, в стиле lovers knot. Первая – большая бриллиантовая диадема 1831(1833) г. (возможно авторство Я.Эрнста) с 113 жемчужинами.
Звездным часом этой помпезной диадемы стал 1906 год. 27 апреля на торжественной церемонии открытия Государственной думы в Георгиевском зале Зимнего дворца императрица Александра Федоровна (супруга Николая II) предстала перед придворными и депутатами в роскошном бело-золотом наряде, с орденской цепью и лентой, и в большой жемчужной диадеме со шлейфом.
художник Н.Бодаревский портрет Александры Федоровны
на открытии Гос.Думы
Жемчужная диадема работы К. Болина. Вторая жемчужная диадема была создана К.Болином в 1842 г. В бриллиантовых арках подвешены 25 жемчужин. В русском костюме известен головной убор – очелье – и работа Болина отдаленно напоминает его.
Сегодня эта диадема находится в собственности И.Маркос (правительство Филлипин пытается выставить диадему и другие ценности из коллекции Маркос на аукцион).
Диадема и ожерелье из парюры императрицы Марии Федоровны. Диадема из парюры, созданной для императрицы Марии Фёдоровны в начале 1880х годов. Все жемчужины – из хранилища кабинета Его Величества – поражают безукоризненной правильной формой и изумительным блеском.
Справа – брошь из парюры из этой же папюры. В центре – браслет из трёх ниток восточного жемчуга с застежкой из овального сапфира массой более 20 каратов, окаймлённого бриллиантами. Слева – брошь с жемчужиной, окаймлённой бриллиантами безупречной чистоты, к броши крепится розоватый бриллиант классической круглой огранки массой 9 старых каратов, ниже – подвеска из розовой овальной жемчужины, окантованной круглыми бриллиантами желтоватого оттенка.
Ожерелье Великой княгини Марии Павловны . Колье, выполненное Картье в 1900 г. для великой княгини Марии Павловны, с шестью нитками жемчуга и двумя большими императорскими орлами, усеянными бриллиантами.
Сollier russe. Русское колье предположительно датируемое началом XIX века. Индийские и бразильские бриллианты в оправе из золота и серебра. Колье можно также носить как tiare russe – тиару, нашивавшуюся на бархатный кокошник. Все лучевидные подвески пронумерованы цифрами от 1 до 59 и имеют на тыльной стороне крючки, значительно облегчавшие нашивку.
Ещё один свадебный подарок дочери Александра II – роскошная бриллиантовая tiare russe (русская тиара). Эту тиару унаследовала дочь Марии Александровны, королева Румынская Мария.
Мария герцогиня Эдинбургская и Саксен-Кобург-Готская, в русской тиаре.
Диадема с бирюзой (Фаберже, 1890-е гг.) Бриллиантовая диадема с 54 бирюзовыми кабошонами в золоте и серебре принадлежала Императорской семье России, утрачена во время революции.
Диадема с сапфирами. Тиара из сапфирово-бриллиантовой парюры, которая была выполнена для императрицы Александры Федоровны в начале XX в. Фридрихом Кехли, швейцарцем по происхождению, ставшим придворным петербургским ювелиром в 1902г. Рисунок тиары слагают переплетенные полукружья, в которые вставлены 16 крупных сапфиров в оправе из золота с маленькими золотыми рельсовыми заклепками. Бриллианты оправлены в серебро на золотой основе. Рядом с тиарой запечатлено корсажное украшение или брошь из той же парюры.
Мотив цветков василька, переплетающихся линий и королевской лилии – пример эклектики 1890-х гг. Подобные мотивы использовались еще в 1870 гг. ювелирами Бушерон в рубиновой диадеме 1878 г.
Изумрудная диадема с чередующимися арками и бантами в стиле рококо. Диадема из парюры, заказанной императрицей Александрой Федоровной придворным ювелирам Болину и Фаберже в 1900 г. Парюру украшали крупные, огранённые кабошоном изумруды и бриллианты (бриллианты – южно-африканского происхождения). Все камни были оправлены в серебро с золотыми закрепками, все элементы были пронумерованы и могли быть заменены другими. Венец и ожерелье (не представлен) были выполнены в великой спешке ювелиром Швериным из фирмы «Болин». Венец украшен большим, четырехугольным, с конусообразной коронкой, изумрудом огранки кабошон, массой около 23 карат.
Императрица Александра Фёдоровна с венцом на голове запечатлена на портрете, написанном Н.К. Бодаревским в 1907г
Диадема "Русское поле". Диадемы с мотивами колосьев и лавровых листьев – один из самых популярных типов украшений первой трети 19в. Для вдовы Павла I императрицы Марии мастерской Дювалей создана бриллиантовая диадема из колосьев с лейкосапфиром в центре. Она была причислена, согласно завещанию Марии Федоровны, к числу коронных драгоценностей после ее смерти.
Большая сапфировая диадема. Классицизм и ампир, как его позднее проявление – это большая сапфировая диадема. Предположительно, работа мастерской Дювалей. Большая сапфировая диадема (реконструкция) могла вернуться в Россию после смерти дочери Павла I Александры. Аналогичная по рисунку диадема принадлежала королеве Нидерландов Софии (супруга Вильгельма III), но вместо 5 сапфиров между стилизованными ветвями лавра были закреплены геммы. Известно, что нидерландский вариант украшения создан в мастерской Дювалей, следовательно, и сапфировая диадема, хранившаяся в Бриллиантовой комнате Зимнего дворца, вышла из знаменитой мастерской. Эскиз подобного композиционного решения хранится в ГИМе, а в 1902 г. великая княгиня Елена Владимировна получила от матери диадему, созданную Картье, мотив которой очень напоминает дювалевские произведения.
Сапфировая папюра. Состоит из сапфировой диадемы-кокошника и броши.
История кокошника с сапфирами восходит к первой половине XIX в. В 1825 году русский император Николай I подарил тиару с сапфирами своей супруге Александре Фёдоровне, урождённой принцессе Фpедеpике-Луизе-Шаpлотте-Вильгельмине, дочери прусского короля Фридриха Вильгельма III и его супруги королевы Луизы, в честь их восшествия на Российский престол. Кокошник дополняла великолепная сапфировая брошь с подвесками.
Следующим владельцем кокошника стал внук Александры Фёдоровны, третий сын Александра II, дядя императора Николая II, великий князь Владимир Александрович. Кокошник стал подарком супруге великого князя – великой княгине Марии Павловне, урождённой принцессе Марии-Александрине-Елизавете-Элеоноре Мекленбург-Шверинской, при дворе её сравнивали с Екатериной II. При жизни мужа Мария Павловна кокошник не носила и только после его смерти в 1909 году решает обновить старую сапфировую тиару, и заказывает ювелирному дому Cartier переделать тиару и брошь в новую, более современную форму. Все элементы с сапфирами и бриллиантами были съёмными и могли носиться, как броши. Картье лично передал это уникальное ювелирное изделие заказчице в Санкт-Петербурге.
В 1910 году великой княгине захотелось иметь корсажное украшение, которое составило бы парюру с полюбившимся ей кокошником. Она снова предоставила Картье несколько украшений с тем, чтобы ювелир разобрал их и использовал камни в новом изделии (на снимке – внизу). В качестве центрального элемента украшения ювелир использовал овальный сапфир массой 162 карата.
Великая княгиня Мария Павловна в сапфировой парюре. Портрет кисти Бориса Кустодиева. 1913 г.
Россия всегда была богатейшей страной и издавна славилась огромной ювелирной коллекцией по всей Европе. Коронные ценности - скипетр, державу, большие и малые императорские короны, картины, фарфор было запрещено дарить, менять или продавать указом Петра I, изданным в 1719 году. Все это составляло гордость Дома Романовых. Поэтому в течение почти двухсот лет царская коллекция ювелирных изделий только пополнялась. Одно из ярких воспоминаний французского посла в России Мориса Палеолога связано как раз с несметными ювелирными богатствами российского императорского двора. На следующий день после вступления России в Первую мировую войну он записал в своем дневнике: "Я надолго сохраню в глазах ослепительную лучистость драгоценных камней, рассыпанных на женских плечах. Это фантастический поток алмазов, жемчуга, рубинов, сапфиров, изумрудов, топазов, бериллов – поток света и огня" . (Морис Палеолог. Дневник посла, М, 2003)
Маковский К.Е. Парадный портрет императрицы Марии Федоровны
Парадные портреты членов императорской фамилии, выполненные художниками прошлых веков, дают нам некоторое представление о том, как выглядели романовские ювелирные украшения, что они из себя представляли, как и по каким случаям использовались. Конечно, в основном это были женские украшения: тиары, парюры, кольца, браслеты, броши, колье, всевозможные медальоны и пряжки. В коллекцию входили и табакерки, рамочки для фотографий, часы, всевозможные интерьерные безделушки и, конечно, знаменитые яйца Фаберже (как наиболее известный пример ювелирных сокровищ Дома Романовых). Над каждой вещью работали самые известные ювелиры Европы и России, каждая "безделушка" была уникальна и неповторима, особенно учитывая ее историю и то, кто ею обладал. 1917 год, однако, разрушил все это великолепие и ювелирные сокровища Дома Романовых стали покидать пределы страны и дворцов, в которых они хранились, большая часть нещадно распродавалась и оказалась в частных коллекция или в музеях других стран...
Декоративная брошь и пряжки Екатерины II
Тиара из жемчуга и бриллиантов императрицы Екатерины II
Перстни с монограммами Екатерины II и Александра I
Ювелирный гарнитур императрицы Екатерины II
Рубиновая парюра,
которую император Александр II заказал для своей любимой дочери Марии
В августе 1917 года Временное правительство приняло решение отправить бывшего императора Николая II в ссылку в сибирский город Тобольск. По некоторым сведениям Романовы взяли с собой практически все свои фамильные драгоценности. А то, что осталось в Александровском дворце Царского Села было отправлено Временным правительством в Москву на хранение в Исторический музей. 17 июля 1918 года император Николай с семьей был расстрелян большевиками, но вот от фамильных украшений почти ничего не осталось. Нашлось что-то при мародерстве за корсажами и в одежде Великих княжон и императрицы, да немного золотых украшений в трех небольших шкатулках. Куда же все это исчезло? Эта загадка не раскрыта до сих пор.
Императрица Мария Федоровна
Бриллиантово-жемчужное колье императрицы Марии Федоровны
Сапфирово-бриллиантовая брошь императрицы Марии Федоровны
Колье и браслет с жемчугом и сапфирами императрицы Марии Федоровны
Другие драгоценности, составлявшие имущество Российского императорского двора, свозились в Гохран и Оружейную палату со всех уголков России. Для этого были образованы специальные государственные комиссии, которые занимались сортировкой и номинальной оценкой сокровищ. Вот, что вспоминал на этот счет один из членов такой комиссии, академик Ферсман: "В теплых шубах с поднятыми воротниками идем мы по промерзшим помещениям Оружейной палаты. Вносят ящики, их пять, среди них тяжелый железный сундук, перевязанный, с большими сургучными печатями. Все цело. Опытный слесарь легко, без ключа открывает незатейливый, очень плохой замок. Внутри в спешке завернутые в папиросную бумагу драгоценности бывшего русского двора. Леденеющими от холода руками вынимаем мы один сверкающий самоцвет за другим. Нигде нет описей, не видно никакого порядка ". Ну а дальше романовские ценности за бесценок уплывали на Запад, пополняя коллекции США, Великобритании, Франции и многих других стран.
Комиссия по оценке антикварной ценности ювелирных украшений
Оценка и сортировка драгоценностей
Часто ювелирные украшения уплывали, минуя казну советской России. Так известен такой факт: "Первую попытку продать царские драгоценности большевики предприняли еще в мае 1918 года. Тогда в Нью-Йорке на таможне задержали двух приезжих с ювелирными украшениями стоимостью в 350 тысяч рублей, принадлежавшими дочери Александра III Ольге. В следующем году в Москве состоялся учредительный конгресс III Коммунистического Интернационала. С этого времени агенты Коминтерна регулярно вывозили из Москвы золотые ювелирные изделия и драгоценные камни. У себя в странах они должны были их продать, а полученные деньги потратить на местные компартии и подпольную работу. " (Скляренко В., Рудычева И., Сядро В. "50 знаменитых загадок истории XX века", Харьков, 2011)
Бодаревский Н.К. Портрет императрицы Александры Федоровны 1907
Колье и тиара из аквамаринов и бриллиантов императрицы Александры Федоровны
Брошь с сапфирами, бриллиантами из платины императрицы Александры Федоровны
Руку к распродаже императорских сокровищ приложило немало деятелей "русской культуры", так, например, среди таковых был знаменитый " Буревестник", пролетарский писатель Максим Горький. В феврале 1919 года он был назначен на пост председателя антикварно-оценочной комиссии в Петрограде. В его обязанности входил отбор и оценка вещей, представляющих художественную ценность, на складах, в ломбардах и брошенных дворчнских квартирах, и конечно же в закромах Эрмитажа. Результат его деятельности, например, такой: продажа некому датскому коммерсанту, другу большевистской России, 308 предметов из коллекции драгоценностей Елизаветы Петровны и Екатерины II. И понятно, что не по реальной стоимости, тем более, что председатель этой самой комиссии о ней и понятия не имел в силу того, что сам не имел никакого образования ни в области антиквариата, ни в области любых наук, которым обучают детей в школе.
Великая княгиня Елизавета Федоровна
Две тиары Великой княгини Елизаветы Федоровны
Ну и еще один весьма характерный эпизод из истории романовских драгоценностей: "В 1931 году на аукционе в Нью-Йорке были выставлены вещи Романовых, которые американцы приобрели у немецкой антикварной компании. Великие княгини Ксения и Ольга обратились с заявлением в суд с просьбой помешать продаже принадлежавших Романовым драгоценностей и произведений искусства. По одной версии, из-за скандала аукцион пришлось свернуть, по другой — все пришлось быстро распродать по дешевке. На следующий год драгоценности Романовых появились на аукционе в Берлине. В 1932 году царские сокровища можно было купить в американских универмагах Арманда Хаммера. Позже он открыл антикварный магазин, в котором продавались пасхальные яйца, принадлежавшие императрицам, иконы Николая II и Александры Федоровны в ювелирных окладах, портсигар Фаберже, сделанный по заказу Марии Федоровны, ее записную книжку с монограммой и короной. Из 773 предметов Алмазного фонда в 1920—1930-е годы было продано 569. Сегодня в Кремле можно увидеть только 71 предмет из коллекции царя Николая. "(Скляренко В., Рудычева И., Сядро В. "50 знаменитых загадок истории XX века", Харьков, 2011)
Ценности Дома Романовых Фото конца 20-х годов
Настоящий ущерб нам неизвестен до сих пор, но наблюдая за торгами на аукционах Сотбис или Кристи, где иногда по баснословной цене выставляют те или иные предметы из ювелирных украшений Романовых, можно легко представить чего лишилась Россия и как её ограбили новые хозяева страны. Нам же остаётся любоваться парадными портретами, фотографиями и остатками коллекции в музеях России...
Публикации раздела Музеи
Драгоценности императриц
З наете, где лучше всего хранить драгоценности? На портретах. Желательно - великих художников. Рассматриваем великие украшения, которые русская живопись для нас сберегла от исчезновения в огне революции .
Екатерина Великая
Федор Рокотов. Портрет Екатерины II. 1780-е. ГЭ
Императорские регалии. Алмазный фонд Кремля
Федор Рокотов. Портрет Екатерины II (фрагмент). 1780-е. ГЭ
Пусть другие коронованные женщины той эпохи красуются на портретах в женственных и кокетливых украшениях - они ведь просто супруги монархов. Екатерина II - самодержица, потому не стремилась предстать перед глазами подданных как слабая, хрупкая женщина, и наряды и драгоценности на ее (многочисленных) портретах подчеркивают высокий статус.
Но есть на картине и утраченные драгоценности. В волосах императрицы - Малая императорская корона, которую сложно разглядеть за сильно напудренными волосами. Подобные короны были личной собственностью императриц, и после их смерти разбирались, поэтому это не та регалия, которая хранится в Алмазном фонде. На корсаже - яркой ленте - орден Святого Георгия . Но в глаза в первую очередь бросается массивная, усыпанная бриллиантами огромная цепь ордена Святого апостола Андрея Первозванного , старейшего и высшего из российских орденов.
Вглядимся в звенья цепи - герб с двуглавым орлом, трофей с вензелем Петра Великого (основателя ордена), розетка с Андреевским крестом. Однако их форма теряется за блеском бриллиантов, тщательно выписанных Рокотовым. Блеска должно быть много, ведь перед нами - воплощение власти!
Елизавета Алексеевна
Владимир Боровиковский. Портрет Елизаветы Алексеевны. 1795. ГМЗ «Павловск»
Кольцо с камеей Екатерины II. 1782-1790. ГЭ
Иоганн Георг Иегер. Подвеска-браслет с портретом Екатерины II. XVIII в. ГЭ
Владимир Боровиковский. Портрет Елизаветы Алексеевны (фрагмент). 1795. ГМЗ «Павловск»
А вот императрица Елизавета Алексеевна, супруга Александра I , была равнодушна к представительской стороне двора. Именно поэтому в 1795 году Владимир Боровиковский изобразил ее такой - совсем юной, деликатной, скромной. Единственная драгоценность на портрете - это резная камея с профилем Екатерины, в рамочке, осыпанной бриллиантами. Заметим: портрет именно бабушки мужа, правящей императрицы, а не мужа или родителей. (Кстати, автор утраченной ныне камеи, быть может, свекровь Мария Федоровна - она владела токарным искусством и создавала портреты родни.)
Девушке на картине 16 лет. Впереди у Елизаветы Алексеевны целая жизнь, и, надо сказать, несчастливая. Время, когда был написан портрет, окажется, наверное, едва ли не самым лучшим. Позже она так будет писать матери: «Признаюсь. Я всегда люблю возвращаться к царствованию императрицы Екатерины, и, хотя застала его всего четыре года, будучи в том возрасте, когда мало размышляют, эта эпоха осталась для меня образцом, формой, которая невольно служила для меня мерилом» .
Камея с профилем Екатерины II куда больше подходит Елизавете Алексеевне, чем любые другие украшения. Ведь даже в день коронации Павла I она, как записала ее фрейлина, «рядом с бриллиантовой брошью, бывшей у нее на груди, приколола несколько чудесных свежих роз» . И в этом - вся она.
Мария Федоровна
Иван Крамской. Портрет Марии Федоровны. 1881. ГЭ
Шарль Жакотен. Фотография Марии Федоровны. 1881
Хьюго Райтсон. Фотография британской королевы Марии в тиаре-кокошник. 1934
Иван Крамской. Портрет Марии Федоровны (фрагмент). 1881. ГЭ
Датская принцесса Дагмар воспитывалась в скромности, если не сказать в бедности. Так, ее родители даже не смогли приехать на свадьбу дочери из-за нехватки денег. Однако императорские наряды и драгоценности рода Романовых новоиспеченная русская великая княгиня, а затем и императрица носила изящно и непринужденно, словно приучена с детства.
На портрете кисти Ивана Крамского , написанном в начале 1880-х, она в роскошном жемчужном уборе - трех тяжелых колье и бриллиантовой тиаре, напоминающей русский кокошник. К сожалению, драгоценности с этого портрета, в том числе броши, браслеты и крохотные сережки-звездочки, были утрачены, зато сохранилась фотография, на которой Мария Федоровна позирует в точно таком же наряде, и не исключено, что художник пользовался этим кадром в процессе работы. Странно думать такое про Крамского, но в XIX веке подобный метод не считался зазорным, особенно в случае таких высокопоставленных заказчиков.
Самое верхнее ожерелье из жемчуга этого портрета не просто так плотно охватывает шею - подобную моду ввела родная сестра Марии Федоровны, принцесса Александра (будущая королева Великобритании), которая таким образом скрывала небольшой шрам на шее. В юности прелестные сестры вдохновлялись нарядами друг друга, так что неудивительно, что в 1888 году Александра получила в подарок почти точную копию бриллиантовой тиары а-ля кокошник русской императрицы. «Дамы преподнесли мне чудесную бриллиантовую зубчатую тиару» , - писала она. И пусть тиара Марии Федоровны, так тщательно выписанная Крамским, канула в неизвестность, зато ее «двойник» до сих пор входит в число драгоценностей британской королевской семьи и принадлежит британской королеве Елизавете II.
Мария Павловна
Борис Кустодиев. Портрет великой княгини Марии Павловны (эскиз). 1911. Ярославский художественный музей
Королева Елизавета II во Владимирской тиаре. 1957
Королева Мария во Владимирской тиаре. 1934
Борис Кустодиев. Портрет великой княгини Марии Павловны. 1911. Частное собрание
Мария Павловна, супруга великого князя Владимира (третьего сына Александра II), императрицей никогда не была, но на потрете кисти Бориса Кустодиева она украшена настолько знаменитой драгоценностью, что мы не смогли пройти мимо. На ней - Владимирская тиара, которая сегодня также принадлежит британской королеве Елизавете II, причем является одной из ее любимых драгоценностей.
Тиара, которую великий князь Владимир Александрович подарил своей новобрачной, состоит из 15 перекрывающихся бриллиантовых колец, в центре каждого качается жемчужная подвеска. После революции Мария Павловна смогла покинуть Россию и сберечь часть украшений. Тиару унаследовала ее дочь Елена, супруга принца греческого. Титул в ту пору значил немного, семье не хватало денег, так что в 1921 году украшение продали, и приобрела его Мария, английская королева-консорт. По указанию королевы Марии тиару переделали так, чтобы жемчужины-подвески можно было заменять на изумрудные. После смерти Марии тиару унаследовала ее внучка, Елизавета II. Музеев Московского Кремля , как и мантия из золотой парчи, отделанная мехом.
Шею Александры Федоровны обвивают несколько жемчужных ожерелий - кажется, на тот же манер, как и на портрете свекрови Марии Федоровны. Цепь ордена Святого Андрея Первозванного, в отличие от той, что изображена на портрете Екатерины Великой, сохранилась в Оружейной палате . Ее сделали для жены Павла I и с той поры использовали на всех последующих церемониях. Можно разглядеть и главный женский орден империи - Святой Екатерины.
Однако главное в коронации - корона. Голову Александры Федоровны украшает Малая императорская корона. И эта регалия тоже не сохранилась - но, в отличие от предыдущих Малых корон, ее не разобрали наследники, а продали после революции.
Когда 19 октября 1928 года датскому королю сообщили о смерти тетки, он с трудом сдержал вздох облегчения. Последние годы присутствие вдовствующей русской императрицы Марии Федоровны в Копенгагене доставляло массу хлопот… За похоронными хлопотами Христиан Х даже не сразу вспомнил о ларце императрицы, в котором она хранила вывезенные из России украшения. Предоставляя старухе убежище, Христиан полагал, что какая-то часть из ее сокровищ должна будет достаться ему, но ларец исчез!
Радость Христиана Х была столь велика, что за похоронными хлопотами он даже не сразу вспомнил о ларце императрицы, в котором она хранила вывезенные из России украшения. Иногда она надевала какую-либо брошь или колье, и тогда редко у кого из видевших это не возникало чувства неполноценности. Предоставляя старухе убежище, Христиан полагал, что какая-то часть из ее сокровищ должна будет достаться ему, но ларец исчез, и чувство облегчения от смерти тетки сменили ярость, а потом злоба. И выместил он ее на младшей дочери императрицы Ольге Александровне…
Через три дня о пропаже ларца стало известно в Москве. И хотя они составляли лишь малую толику царских сокровищ, оставшихся в России, все же существовала опасность, что вырученные за них средства используются против СССР. Было принято решение выяснить, кто и с какой целью похитил императорский ларец.
Сокровища
«В сокровища, кроме брошей, колье, браслетов и воротников, шитых бриллиантами, входило еще и несколько пасхальных яиц, изготовленных фирмой Фаберже» Урожденная принцесса Датская Мария-София-Фредерика-Дагмара родилась 26 ноября 1847 года в Копенгагене в семье короля Христиана IX и королевы Луизы. Среди своих многочисленных братьев и сестер она отличалась особою красотой и силой характера.
Ей не было еще шестнадцати, когда ее просватали за старшего сына русского императора Александра II - Николая, - но тот умер молодым, перед смертью успев попросить своего младшего брата выполнить взятые им брачные обязательства. И 1 сентября 1866 года на датском судне «Шлезвиг» в сопровождении царской яхты «Штандарт» принцесса покинула Копенгаген. Одно из преданий гласит, что провожали ее чуть ли не все датчане, а Ханс Кристиан Андерсен, знавший принцессу с детства, вроде бы даже предрек ей долгую счастливую, но под конец полную трагических потерь жизнь.
Так и вышло. Брак с Александром III оказалась вполне счастливым. Дети любили и уважали. При этом все, зная трепетное отношение Марии Федоровны к собственной красоте (она чуть ли не первой стала применять для разглаживания морщин подкожные инъекции) и ее любовь к драгоценностям, дарили ей на все семейные и религиозные праздники украшения. Они-то и составляли содержимое пресловутого ларца императрицы. По описанию одного из знатоков, сделанному еще до революции, в сокровища, кроме брошей, колье, браслетов и воротников, шитых бриллиантами, входило еще и несколько пасхальных яиц, изготовленных фирмой Фаберже (в том числе знаменитое яйцо «Колоннада»), низки черного жемчуга, множество изумрудов, зеленых как джунгли, сапфиры, сиявшие, как восточная ночь, бриллианты чистейшей воды, редкие византийские украшения, большое количество рубинов, тиара из рубинов с крупными алмазами, гарнитур из розовых бриллиантов, а так же пояс из алмазов и бриллиантов.
Ларец с шедеврами ювелирного искусства Мария Федоровна всегда возила с собой. Был он при ней и во время тяжелого разговора с сыном, когда Николай II принял решение отречься от престола. И в Киеве, куда она отправилась после этого. И в Крыму, где ее настигла весть о расстреле царской семьи. И, наконец, на борту английского броненосца «Мальборо», вывозившего ее и дочерей в Европу, где за сокровищами началась настоящая охота.
Но за все время довольно скромной жизни в Европе - королева Александра буквально заставила сына выделить тетке пенсион в 10 тысяч фунтов - императрица не продала ни одной драгоценности. Обладание ими по-прежнему выделяло ее среди других монархов - ничего подобного ни у кого из них не было!
Завещание
В отличие от Ольги, последние годы ухаживавшей за больной матерью, Ксения довольно неплохо жила в Лондоне. Она подружилась с Мэй, для проживания ей был выделен один из королевских коттеджей, да и многочисленные дети ее были устроены вполне неплохо. Достаточно сказать, что старшая дочь Ксении Александровны - красавица Ирина - была замужем за убийцей Распутина Феликсом Юсуповым. А эта семья, обладая несметными богатствами, всегда часть из них хранила за рубежом.
Ольга же вышла замуж по любви. Брак ее с Николаем Куликовским был признан морганатическим, а потому рассчитывать на помощь монарших родственников она не могла.
Мария Федоровна умерла 19 октября 1928 года на купленной ею совместно с ее сестрой Александрой (вдовствующей английской королевой) вилле Видёре в Копенгагене. А на следующий день после похорон было вскрыто ее завещание. По нему, за исключением небольшого пособия прибывшим с нею из России слугам, все свое имущество (включая и драгоценности!) императрица завещала дочерям. При этом доли как Ксении, так и Ольги определялись одинаковые. Но пресловутого ларца к моменту оглашения завещания в Копенгагене уже не было.
Узнав об отсутствии ларца и даже не попытавшись выяснить, кто и когда его похитил, Христиан Х обвинил во всем Ольгу Александровну. Вызвав ее, он опустился до площадной брани и объявил, что «отныне вычеркивает русскую кузину не только из своих родственников, но и знакомых».
Муж Ольги Александровны, чтобы прокормить семью, вынужден был устроиться конюхом - на более престижную работу его в Дании не брали, сама же дочь Александра III голодала по нескольку дней. Только в 1932 году, когда почти за бесценок была продана вилла Видёре, Ольга с мужем купила небольшую ферму в Баллерупе, и вплоть до отъезда в 1948 году в Канаду ее семья жила исключительно крестьянским трудом.
Но и тут мстительный кузен настоял, чтобы доля Ольги в средствах от продажи Видёре была определена всего лишь в две пятых. Остальная же сумма была переправлена Ксении, еще до того забравшей из дома все наиболее ценное, включая знаменитый лимузин императрицы марки «Бельвиль».
В то время как датский король «проявлял благородство» по отношению к своей русской кузине, в Москве уже знали, куда так стремительно исчез ларец. Возможно это стало благодаря близости одного из агентов к последнему царскому министру финансов П. Л. Барку. После революции он эмигрировал и работал советником директора Британского банка.
Именно Барку было поручено вывезти драгоценности. И, прибыв в Копенгаген, он первым делом встретился с находившейся там Ксенией. А та втайне ото всех передала ему драгоценности.
Неописанная коллекция
Ларец был распечатан через полгода после смерти Марии Федоровны 22 мая 1929 года. Вот как это событие описывает присутствовавший при нем управляющий королевскими финансами сэр Ф. Понсонби: «Шкатулка находилась при мне. Вошли королева и великая княгиня, которая убедилась, что лента, которой была опечатана шкатулка, не повреждена. Тогда ее вскрыли и стали доставать драгоценности. Низку чудесного жемчуга, подобранного по размеру, самая крупная жемчужина была размером с вишню. По кучкам разложили изумруды кабошон, крупные рубины и великолепные сапфиры. Более я ничего не видел, поскольку посчитал мое присутствие неуместным».
Вообще в этом деле отсутствуют более-менее полные описи оставшегося после Марии Федоровны имущества. Ладно там драгоценности - манера описывать частные коллекции и составлять их каталоги появилась несколько позже. Но не сохранилось даже каталога распроданного с торгов имущества виллы Видёре. А ведь он был: существует ряд свидетельств того, что ряд вещей ушел к покупателям, действовавшим через посредников, ознакомившихся с лотами именно по каталогу. Та же королева Мэй приобрела-таки кое-что из вещей, принадлежавших императрице, но в английских архивах никаких описаний и каталогов то ли не сохранилось, то ли их до сих пор не выдают. В 1980-е годы автору приходилось слышать, что подобный каталог имеется в архивах Лубянки - прислал один из агентов, которому поручалось расследовать это дело. Но когда в начале девяностых появилась возможность ознакомиться с описанием торгов по Видере, его и след простыл.
Первой «засветилась» жена уже упоминавшегося Барка. На одном из приемов на ней был замечен изумрудный браслет с бриллиантами. Когда даму спросили, откуда у нее эта вещь, она от ответа ушла, но принадлежность ее к императорской коллекции отрицать не стала: «Это память о нашей дорогой государыне». Скорее всего Барк получил браслет в оплату блестяще выполненной операции по похищению ларца из Копенгагена.
Ряд предметов - жемчужные воротники, корсаж из бриллиантов… - оказались у жен английских банкиров и дельцов с Уолл стрит. Им их скорее всего продала великая княгиня Ксения. Она вплоть до смерти в 1960 году считала необходимым помогать всем своим родственникам, за исключением разве что бедствующей сестры и племянников.
Но наиболее ценные вещи коллекции оказались во владении английской королевы Мэй и после ее смерти украсили многочисленных дам Виндзорской династии. Так, брошь с огромным овальным сапфиром с бриллиантовой застежкой и подвеской из каплевидной жемчужины, которую Марии Федоровне подарил еще ее свекор Александр II, довольно часто можно видеть на нынешней английской королеве Елизавете II. А овальную бриллиантовую брошь с застежкой, подаренную императрице мужем, - на герцогине Кентской. В этой же семье были замечены и бриллиантовая тиара V-образной формы с сапфиром в центре, в которой Мария Федоровна изображена на многих дореволюционных фотографиях. И воротник из бриллиантов и жемчуга, который украшал ее во время празднования 300-летия дома Романовых.
Большевистский демпинг
История с императорскими украшениями стала активно обсуждаться в 60-е годы прошлого века после публикации авторизованной биографии Ольги Александровны Романовой-Куликовской. Сама она в разговоре с журналистом всячески обходила эту тему, но тот все равно почувствовал ее обиду из-за вынужденной нищеты своей семьи.
Тогда же и появились первые объяснения того, как и когда английская королевская семья приобрела царские драгоценности. Вышло заявление королевского двора, что приобретены они были законно, но когда неугомонные журналисты стали добиваться суммы, которая была выплачена Ксении Романовой за украшения ее матери, начались разночтения.
Выяснилось, что уже на следующий день после распечатывания ларца в Букингемский дворец был приглашен один из совладельцев ювелирной фирмы «Хеннел и сыновья» господин Харди. Он же после предварительной и довольно беглой оценки предложил под залог императорских драгоценностей 100 тысяч фунтов, что, исходя из ювелирной практики, составляло не более 10 - 15% суммы, за которую украшения можно было реализовать. То есть стоили они не менее 700 тысяч, что в пересчете по нынешнему курсу составляет примерно 12 млн. фунтов стерлингов. Однако от услуг ювелира отказались, заявив, что продавать украшения никто не собирается.
В любом случае возник вопрос, каким образом 700 тысяч превратились в 100, которые то ли были выплачены, то ли нет.
И тогда, чтобы приглушить «бриллиантовый скандал», откуда ни возьмись и появился свидетель, который утверждал, что какая-то сумма Ксении Александровне была-таки выплачена, но она составляла не 700, не 350, не 100 тысяч, а порядка 40 - 60 тысяч фунтов: поскольку в начале тридцатых годов на рынок хлынули продаваемые большевиками сокровища Романовых, и украшения императрицы, мол, тогда больше и не стоили.
Помощь родственникам за их же счет
Скандал в английской печати продолжался уже около года, и, возможно, появление нового свидетеля и помогло бы его заглушить - ну, кто, на самом деле, будет копаться в биржевых сводках такой давности, чтобы узнать, на сколько из-за проводимых большевиками распродаж упали в цене бриллианты?
Слухи об английском скандале достигли Канады, куда после Второй мировой войны перебрались Романовы-Куликовские. Ольга Александровна умерла в 1960 году, но был жив ее младший сын Гурий Николаевич Куликовский. Он в 1965-м и обратился в «Хеннел» за разъяснением: сколько, за какие суммы было продано предметов, кто является их нынешним владельцем?
Какое-то время «Хеннел» на запросы не отвечала, потом же сообщила, что сведения о новых владельцах драгоценностей Марии Федоровны являются коммерческой тайной, список же выставленных на продажу вещей можно получить за 80 гиней, то есть за 225 канадских долларов.
Гурий Николаевич, который жил, как его мать, довольно скромно, нужную сумму в Лондон отправил, но каталога бабушкиных украшений так и не получил. Представители «Хеннел» даже терялись в количестве предметов, проданных через их фирму. Их было то ли 65, то ли 76, а в одном письме почему-то упоминалось и всего-то 24 предмета.
В конце концов переписка Куликовского с ювелирной фирмой затухла, но в одном из интервью, данном перед своей смертью в 1984 году Гурий Николаевич высказал предположение, что через «Хеннел» продавалась лишь часть, доставшаяся тетке, коллекцию же Виндзоров пополнили предметы, отобранные Мэй бесплатно. И взяла их английская королева в возмещение пенсиона в 10 тысяч фунтов, который англичане выплачивали бабушке, когда она жила в изгнании.
«К чему обострять отношения?»
Ни Ольга Александровна, ни ее сыновья никогда не оспаривали самоличное распределение Ксенией наследства матери. Великая княгиня терпеливо и мужественно сносила удары судьбы и не поднимала вопрос о наследстве даже при единственной встрече с кузиной Мэй, которая состоялась в 1949 году, когда семья Куликовских переезжала в Канаду.
Когда журналист, работавший над ее биографией, спросил Ольгу Александровну, почему она этого не сделала, та ответила: «Зачем обострять отношения?»
История с ларцом императрицы, всплывшая лишь через десятилетия после смерти Марии Федоровны, наложила, однако, отпечаток на международные отношения. Англичане были единственными, кто в тридцатые годы не протестовал против распродажи большевиками царского имущества. Видимо, они понимали (или им дали это понять?), что по отношению к своим родственникам были не совсем честны.
Поскольку не сохранились фотографии драгоценностей русской императрицы, в данном посте использованы эскизы русских придворных ювелиров. Возможно именно такие украшения и хранились в ларце императрицы.