Мы продолжаем серию публикаций о женщинах, осужденных за тяжкие преступления в отношении своих близких. Сегодня «Рэспублікі» расскажет о встрече с Ольгой Денскевич, которую лишили свободы за убийство двухлетней дочери. История истязаний и жестокого убийства маленькой девочки получила широчайший резонанс и повлекла весьма негативные последствия для карьеры многих чиновников. С тех пор прошло 9 лет. Осознала ли Ольга за это время тяжесть содеянного и изменилось ли ее мировоззрение?

Воссоединение семьи

Маленькая Даша была третьей дочерью Ольги. В отношении старших девочек женщину лишили родительских прав, а младшую она сама оставила в роддоме. Два года девочка провела в доме ребенка и достигла возраста, когда решалась ее дальнейшая судьба. В соответствии с законной процедурой юрисконсульт дома ребенка подготовила исковое заявление в суд о лишении Ольги Денскевич родительских прав. Собрала документы и Ольга – с просьбой вернуть ей ребенка. Возможно, случилось это из-за приступа материнской любви или же прагматизма: получать пособие на ребенка гораздо приятнее, нежели самой выплачивать государству деньги на его содержание. Неизвестно, какими мотивами руководствовался суд, но малышку отдали матери - при том, что Ольга характеризовалась крайне отрицательно, состояла на учете у нарколога, не раз привлекалась к административной ответственности за занятие проституцией.

Коллаж Юлии КОСТИКОВОЙ

Прокуратура опротестовала это решение суда, однако пока протест рассматривался, Дашенька приехала в дом, где жили мать с очередным сожителем и годовалый братик Егорка.

Памятуя о неблагополучии семьи, педагоги и сотрудники ИДН пытались контролировать Ольгу. Ее дом часто посещали, причем сожителей нередко заставали пьяными. На тельце девочки стали замечать синяки, которые до поры до времени Ольге удавалось объяснить детскими шалостями или судорожными припадками у малышки. Впрочем, когда следы побоев стало невозможно скрыть, женщина начала просто прятать девочку, уверяя, что отправила ее в деревню к сестре. Тем не менее было составлено ходатайство, в котором власти просили забрать у Ольги детей в связи с установлением факта угрозы их жизни и здоровью. Просьбу удовлетворили на следующий же день. Вот только Дашенька до него не дожила…

Маленькая мученица

Придя за детьми, педагоги и милиционеры обнаружили остывшее тело малютки на полу под окном, на старом матраце. Рост девочки двух с половиной лет составлял всего лишь 86 сантиметров. И вот на этом крошечном тельце судмедэксперты насчитали более 100 следов от ударов – это без «несвежих», уже сходящих синяков и срастающегося перелома затылочной кости. На темени и на правой щечке девочки были обнаружены резаные раны; у нее оказалась сломана верхняя челюсть, выбиты несколько верхних зубов.

Смерть маленькой мученицы наступила «от сочетанной тупой травмы головы, туловища и конечностей, сопровождавшейся множественными ранами, кровоподтеками, ссадинами, переломами костей лицевого скелета, кровоизлияниями под оболочки головного мозга». Ситуацию осложнили развитие травматического шока и переохлаждение организма. Той ночью температура воздуха на улице опускалась до +7... +12 градусов, а Дашенька лежала в нетопленой комнате в одних трусиках…

У девочки было врожденное заболевание центральной нервной системы, обусловившее некоторую задержку развития. Она еще не просилась на горшок, а весь ее лексикон заключался в странном слове «сибал», которое волей-неволей вызывает ассоциации с нецензурной бранью. Впрочем, подобные «отклонения» могли быть результатом того, что Дашей никто и никогда толком не занимался. Кроме того, малышка страдала судорожным синдромом: периодически у нее случались припадки, похожие на эпилептические. Все это, по словам свидетелей, вызывало у Ольги и ее сожителя раздражение и злобу.

За каждую свою «провинность» Дашенька была немилосердно бита. Синяки и ссадины не сходили с крошечного тельца. Крепкая ладонь, ремень, электрический шнур – из материалов суда следовало, что Ольга, зачастую нетрезвая, не осторожничала в выборе средств для экзекуции. Ее сожитель тоже мог отшлепать девочку, пнуть ее ногой.

Когда маме показалось, что диван Дашеньки пропитался мочой, девочку «переселили» на пол, на старый матрац.

Наказание

Роковым для малышки оказался очередной раз, когда она изгадила штанишки. По материалам суда, женщина швырнула дочь в ванну и велела мыться самой. Понятное дело, девочка была еще слишком мала, чтобы самостоятельно привести себя в порядок; кроме того, Дашенька боялась воды. С ревом она принялась карабкаться вверх, подняла ножку, чтобы выбраться… Эту попытку мать пресекла решительно и жестко, несколько раз ударив ребенка головой о край ванны. Малышка залилась кровью из разбитого носика и губок. Увы, это не отрезвило Ольгу, она продолжила бить несчастного ребенка, да так, что привела в ужас даже сожителя…

Оставив избитого ребенка на матраце, взрослые отправились по своим делам и вернулись почти через двое суток.

За систематические истязания, а также за жестокое убийство крохи, которая в силу своего возраста не могла ни защититься, ни убежать, ни каким-то иным образом спастись, Ольга была приговорена к 20 годам лишения свободы. Ее сожителя тоже признали виновным в истязаниях девочки. Что касается того злополучного дня, то следствие и суд сочли, что он не бил Дашу, однако и не помешал расправе над девочкой, не вызвал медиков ребенку, нуждавшемуся в безотлагательной помощи.

Кто виноват?

Как и многие подруги по несчастью, Ольга отбывает наказание в исправительной колонии № 4 в Гомеле. Поджидая ее в кабинете, отведенном для нашей встречи, пытаюсь представить, как может выглядеть и как станет вести себя мать, обвиненная в убийстве собственного ребенка.

Едва зайдя в кабинет, высокая крепкая женщина берет инициативу в свои руки:

А можно задать вам вопрос? Для какой цели эта беседа?

Выслушав объяснения, Ольга кивает и начинает свою историю:

Я не совершала то преступление, за которое отбываю наказание. Это преступление совершил мой сожитель. Но так как я мать, я должна была это предвидеть. Поэтому я отбываю наказание, не ропщу на судьбу, сожалею о многом и раскаиваюсь.

Выдав эту тираду, она сбивается на более привычный тон:

Если бы другой мозг был, было бы с кем посоветоваться… Родители мои умерли…

С сестрой? С подругой?

Я старалась никогда не выносить сор из избы, у меня характер не такой. Да и не было душевных подруг – так, зайти посидеть. Помощи у сестры я просила, но меня не услышали. Ну, не захотели услышать… Мол, сама нашла мужика, сама и разбирайся.

Где же вы его нашли?

Ой, даже вспоминать не хочется. Я не знала, что человек может так быстро меняться. Я жила с другим, от него у меня было двое детей, вот эта девочка, которая погибла, и сын младший. Не сложилось у нас. Он выпивал, я этого не любила. У него компании постоянные, а у меня дети маленькие. Мне бы в милицию заявить, но скажут же, что семья неблагополучная. Я его выгнала, но он все равно не давал мне жить. Залетит, выбьет дверь, матами на меня… И я подумала: чтобы мне защититься, надо найти мужчину. Ну, чтобы он боялся. Это был его брат двоюродный. Он раньше заступался за меня. Этот родственник несколько месяцев был хорошим человеком, а потом перестал работать, стал пить и скандалить.

Самая счастливая мама

Ольга путано объясняет, что вынудило ее оставить новорожденную дочь в роддоме и как удалось вернуть ребенка:

Мы были сильно поруганы с предыдущим сожителем, я, беременная ею, сломала ногу, у меня не было возможности ее смотреть. В ноябре он ударил меня ножом, а в декабре рожать. Забрала я дочек 6 и 7 лет и уехала домой. Ко мне соцпедагоги пошли, в холодильник лазили: а на что вы живете, чем кормите детей? А меня с работы уволили якобы за прогулы в ноябре. Я не прогуливала, просто первый рабочий день после больничного пришелся на субботу, вот я и не пошла. И мне сказали писать по собственному желанию или уволят по статье. Приехала я к себе, родила в декабре девочку и оставила в доме ребенка. Я не могла за ней ухаживать со сломанной ногой. Потом ее перевели в Борисов. Потом звонят: вашу девочку удочерили. Я была в шоке! Вернулся ко мне этот муж, я ему рассказала про эту беду. А через год приходит повестка в суд. Мы поехали, объяснили, что не отказываемся, хотим забрать. Я плакала, беременна мальчиком была. Собрала все документы. Родила мальчика в январе. А 21 января меня вызывают на комиссию, отдают эту девочку - и я самая счастливая мама в этой жизни!

Складывается впечатление, что Ольга избегает называть погибшую дочь по имени.

Опустив информацию о том, как женщина на сносях за месяц до родов могла возвращаться с больничного на работу, Ольга пускается в дальнейшее горькое повествование о жизни с беспутным и безработным скандальным сожителем. Упоминает о четверых детях, ни словом не обмолвившись, что старших девочек к тому времени у нее уже забрали:

Вырванные годы! Жизнь превратилась в ад, стало все немило. Звоню сестре: что мне делать? Та: выгоняй его! А я не могу, он не уходит. К сыну он вроде нормально относился. Ну как… Подхожу, а малыш пытается ручками прикрыться. Получается, он бил его, годовалого. А я же слепа! У меня же депрессия! – для пущей убедительности Ольга широко открывает глаза, а я мучительно пытаюсь понять, кого она мне сейчас напоминает. Потом осенило: в розовой косыночке, с челкой и большими голубыми глазами - она точь-в-точь как постаревшая, изрядно погулявшая Аленка с шоколадной обертки…

Никому не нужное дитя

Утром, пока дети спят, пошли в магазин, - Ольга наконец приступает к рассказу о том дне, когда ее дочь была жестоко избита. - Приходим домой – а моя малышка обкакалась. А она тоже такая… психованная. Синдром дефицита внимания у нее. Если не уделяешь, закатывала истерику. С малым постоянно ругалась. Ей надо было, чтобы все было ей одной. А как же ее отучить жадничать? Конфетки ей побольше покупала. Столько выстрадал этот ребенок! Смотрю на нее и плачу. Жалко до боли в сердце. А когда начинает психовать, осталась детская привычка сидеть и вот так колыхаться, - Ольга качается на стуле взад-вперед, показывая, как именно делала дочка. – Не знаю, откуда, может, потому, что ее на ручках не держали в детдоме. А этого (имеется в виду сожитель) раздражало. Он вечно орал: Даша, сядь! Даша, сядь! А я ему: заткнись! Он ее по заднице как ляпнет! А я ему бачком по голове!

По словам Ольги, накануне у них снова случился безобразный скандал, сожитель даже порезал ей руки ножом, после чего она взяла малышей и сбежала к сестре, где якобы были старшие дети.

Он на следующий день приехал туда. Сестра вызвала милицию. А я с перевязанными руками, морда синяя. Он забирает сына и уходит. А я же не могу с ним воевать, я его боялась до нервного колотуна! Милиционеры ловят его на дороге, отдают мне ребенка. А девочка осталась дома. Он звонит: я убью Дашу…

То есть как это девочка осталась дома? – перебиваю, не веря своим ушам. – Вы оставили ее с пьяным агрессивным мужиком и убежали?

Ну да! Она осталась, потому что спала уже тогда! – Ольга снова делает большие, предельно искренние глаза. – Егорка не спал, вот я его и забрала… Ну вот, и я со спокойной душой потом вернулась. Утром сходили в магазин, я купила деткам всего, сожителю «чернила», покушать приготовила. Даша обкакалась, на горшок не пошла. Ну, это был конек у нее, назло сделать! – мне кажется или даже после стольких лет в голосе женщины звучит раздражение? - Я помыла ее как могла, с порезанными руками. Шлепнула пару раз. И все! А вечером я уехала и больше домой не приезжала. Дети остались дома. Мне бы утром домой приехать, а я поехала гулять…

Без руки помощи

На секунду женщина отводит взгляд, но тут же горячо заверяет:

Я очень обожаю своих детей! Я про них никогда ни с кем не разговариваю. Это мои ангелы! Я их люблю всем сердцем. И тут мне говорят, что я убила! Я же точно помню, что я ее помыла, она потом весь день играла. Она захотела варенья, на кухне банку уронила. Я закрыла кухню. Вечером уложила обоих, с этим козлом поехали в кафе… Когда читала описание ударов, у меня волосы становились дыбом. Это надо было ею в футбол играть. Если бы я приехала домой, ничего бы такого не было.

Но суд не нашел вины вашего сожителя в убийстве…

Конечно! – ехидно бросает Ольга. - Я знала, что не совершала преступления, я очень надеялась на экспертизу, на следствие. Вот если бы кто-то протянул руку помощи… Скандалы, немыслимые побои, обзывания…

Но вы же сами говорили, что не хотели выносить сор из избы. Вы заявляли ходатайство, чтобы пригласили свидетелей, которые подтвердили бы, что вы не могли убить ребенка, потому что были с ними?

Ничего я не заявляла, успокойтесь… Я ничего не говорила, я надеялась на правосудие. Я виновата, что не приехала домой. Своей самонадеянностью я убила дите. Зачем мне надо было это кафе, эти подруги? Сидела бы дома, сопела в две дырки…

Сейчас о своих любимых детях Ольга знает мало. Говорит, старшая девочка уже работает в каком-то из магазинов Минска. Младшая живет у приемных родителей, получила специальность озеленителя. А вот о сыне Егорке ей вообще ничего не известно:

Вроде в Жодино он, в интернате… Дочь ездила туда, но ее не пустили - документов не было, подтверждающих родство. Дали номер телефона, я звонила один раз, подняла трубку какая-то злая тетка…

Ольга уверена, что средняя дочь на нее сильно обижается:

Она злится, когда я ей звоню. Видно, хочет упрекнуть, но не решается. Она меня не любит. Что ж… Я нанесла им столько травм. Я не подумала, как они будут жить без меня. Может, надо было бороться? Свидетелей не было, соседка с днями напутала, абы-что наговорила. Там очень закручено все…

Слушая путаный Ольгин монолог, пытаюсь отделить зерна от плевел, а правду - от лжи. Впрочем, ложь перестает быть таковой для человека, который сам уверовал в то, во что верить очень хочется. По всей видимости, Ольга напрочь вычеркнула из памяти и постоянные попойки, в которых сама принимала активнейшее участие, и «Роллтон» - практически единственную еду своих детей, и «работу» на трассе. Сейчас она выступает в роли жертвы обстоятельств, женщины, которой очень не везло с мужчинами.

Раскаялась за все, получила сполна! - продолжает она. - Я неудачница. Всегда иду и под ноги смотрю, а надо дальше смотреть, вперед...

Гюльчехра Бобокулова, обезглавившая ребенка и угрожавшая устроить взрыв в Москве, по решению суда освобождена от уголовной ответственности. Она будет помещена в стационар для принудительного лечения

Гюльчехра Бобокулова, няня, обезглавившая ребенка, в Хорошевском суде Москвы (Фото: Антон Сергиенко/РБК)

Принудительное лечение

Гражданка Узбекистана Гюльчехра Бобокулова отправлена на принудительное лечение в стационаре закрытого типа. Такое решение принял Хорошевский суд Москвы, передает корреспондент РБК из зала заседаний. От уголовной ответственности подсудимая освобождена, поскольку она совершила преступление в состоянии невменяемости.

Ранее на принудительном лечении , позднее такую​ же позицию в суде занял и .

Гражданский иск о компенсации 6,5 млн руб. суд оставил без рассмотрения, этот вопрос должен решаться в гражданском судопроизводстве.

Суд не решает, сколько именно будет продолжаться лечение, объясняет адвокат Московской коллегии адвокатов «Клишин и партнеры» Виталий Богомолов. По его словам, под наблюдением медиков няня будет находиться до тех пор, пока не выздоровеет либо пока не отпадет необходимость в пребывании в стационаре. «Эта мера направлена на улучшение психического состояния, а не на то, чтобы человек отбывал наказание», — говорит Богомолов.

Каждые полгода Бобокулову будет обследовать комиссия. По итогам обследования будет приниматься решение, требуется ли ей дальнейшее лечение, отмечает старший партнер коллегии адвокатов «Юков и партнеры» Михаил Воронин. «Если она совершила деяние в состоянии невменяемости, то это исключает ее ответственность. Даже если она через какое-то время вылечилась, ее все равно не привлекут к уголовной ответственности», — добавляет юрист.

В ходе слушаний няня признала, что после знакомства со своим будущим вторым мужем она стала более верующей и начала совершать намаз и посещать мечеть.

Бобокулова могла действовать не одна, предполагали в СКР. Во время избрания меры пресечения следователь Ольга Лаптева отмечала, что возможные соучастники преступления на тот момент не были установлены.

В обществе принято считать, что женщина, родившая ребенка, просто обязана стать идеальной матерью. Так должно быть, потому что у нее есть материнский инстинкт. Но иногда этот инстинкт не срабатывает, и тогда мать превращается в чудовище. Редакция сайт решила вспомнить чудовищные преступления матерей из Кыргызстана.

Попытка убийства дочери в детском саду

19 июня 2018 года в милицию поступило сообщение о том, что примерно в 10:30 в микрорайоне "Амир-Тимур" в детском саду "Бегайым" было совершено покушение на убийство маленькой девочки. Оказалось, что жительница Оша К. К., 1992 года рождения, пыталась убить собственную дочь М. К., 2017 года рождения.

26-летняя К. К. работает в детском саду нянечкой. Она пыталась задушить годовалую дочь, закрыв ее лицо подушкой. Но работники детского сада предотвратили убийство ребенка. Решением суда она водворена в ИВС. Ей предъявили обвинение по статье "Покушение на убийство" УК КР.

По словам женщины, она пошла на такой поступок, "так как ей тяжело в жизни, ей никто из родственников ничем не помогает и она устала от нищеты". К тому же, она развелась с мужем. Также известно, что кризисный центр "Ак журок" уже пытался помочь женщине.

Сейчас девочка находится под наблюдением врачей в одной из местных больниц. Следствие продолжится.

Мать убила и бросила тело новорожденного в мусорный бак

14 сентября 2017 года примерно в 10:30 на пульт "102" поступило сообщение о том, что в мусорном баке обнаружено тело новорожденного ребенка. Инцидент произошел в районе пересечения улицы Кустанайской и Астраханского переулка Бишкека.

Сотрудники милиции в ходе проведения оперативно-разыскных мероприятий задержали уроженку Нарынской области - 30-летнюю М. М. По данному факту следственный отдел УВД Ленинского района возбудил уголовное дело по статье 100 "Убийство матерью новорожденного ребенка" Уголовного кодекса КР. Были назначены ряд судебных экспертиз. Ее водворили в ИВС.

На следующее утро . Она повесилась на собственном платке. Мать-убийца, повесившаяся в ИВС, не состояла на учете в психдиспансере. У нее ранее не было детей, и рожала она в первый раз, к тому же в домашних условиях. Она нанесла ребенку ножевые ранения перед тем, как выбросить его в мусорный бак.

Женщина завернула тело своего ребенка в пакет и спрятала под диван

19 февраля 2018 года сотрудники МЧС выехали по звонку на животноводческую ферму "Александр" в селе Восток Аламудунского района. У женщины, работницы фермы, прошли роды. По приезду сотрудники выяснили, что 32-летняя С. Д. родила ребенка без помощи медиков. Женщина завернула младенца в пакет и спрятала под диван. Ребенок умер.

На место происшествия выезжали милиционеры, которые в доме. Женщина, спрятавшая ребенка под диваном, утверждала, что роды начались, когда она пошла в туалет, и ребенок упал в выгребную яму.

У женщины, 1986 года рождения, уже есть трое несовершеннолетних детей. С мужем она разведена. Женщина по сей день находится под стражей. Материалы дела рассматриваются в суде. Приговор суда еще не вынесен.

Женщина перерезала горло годовалому сыну

В конце мая 2017 года в селе Красная Речка Ысык-Атинского района Чуйской области женщина перерезала горло годовалому сыну. Жестокое убийство ребенка произошло из-за ссоры с мужем, с которым она разводилась.

Женщина уже давно развелась со своим мужем и накануне поругалась с ним. После чего она пришла домой и перерезала горло сыну. У женщины после развода, возможно, произошли "психические отклонения".

По данному факту было возбуждено уголовное дело. Женщина была взята под стражу.

Суд удовлетворил ходатайство гособвинения и отправил ее на принудительное лечение

Гюльчехра Бобокулова во время оглашения приговора в Хорошевском суде

Москва. 24 ноября. сайт - Хорошевский суд Москвы отправил на принудительное лечение няню из Узбекистана Гюльчехру Бобокулову, освободив ее от уголовной ответственности за убийство четырехлетней девочки на северо-западе Москвы, передает корреспондент "Интерфакса".

"Освободить Бобокулову от уголовной ответственности за совершение общественно опасных деяний и отправить ее для применения принудительных мер медицинского характера в стационар специализированного медицинского учреждения", - говорится в постановлении судьи Виктории Котеневой, оглашенном в четверг по итогам рассмотрения дела Бобокуловой.

В постановлении отмечается, что Бобокулова "совершила инкриминируемые ей преступления в состоянии невменяемости".

Суд признал Бобокулову виновной в убийстве малолетнего, уничтожении имущества путем поджога и заведомо ложном сообщении о взрыве, что подтверждается исследованными доказательствами по делу и показаниями допрошенных свидетелей.

Подсудимая, считает суд, совершила убийство девочки, "осознавая, что потерпевшая находится в заведомо беспомощном состоянии", так как знала, что та является малолетней и страдает детским церебральным параличом.

Решение вопроса о том, в какое лечебное учреждение будет направлена подсудимая, возложено судом на ФСИН.

Суд установил, что женщина сначала задушила девочку, после чего отрезала ей голову. После этого Бобокулова подожгла квартиру, которую снимали родители девочки, чем нанесла им материальный ущерб в размере 5 млн 57 тыс. рублей, а также хозяйке квартиры - 1 млн 483 тыс. рублей.

В постановлении отмечается, что подсудимая полностью признала свою вину во всех преступлениях. Свои действия она мотивировала тем, что выполняла указания "голоса Аллаха", который "говорил с ней на таджикском языке".

Согласно экспертизе, за месяц до убийства у Бобокуловой на фоне ее психического расстройства развилось острое психотическое состояние, сопровождающееся бредом религиозной направленности, говорится в постановлении. По мнению медиков, женщина является невменяемой и нуждается в лечении в специализированном стационаре, так как ее действия могут быть опасны для окружающих.

Как сообщает корреспондент, на заседании Бобокулова выглядела, как человек под действием каких-то препаратов: ее движения при проходе в зал были заторможены, на лице во время оглашения решения не проявлялось никаких эмоций, глаза периодически закрывались, как будто она борется со сном. В ходе оглашения постановления, которое слушается стоя, она периодически присаживалась на скамейку.

Как сообщалось, гособвинитель в ходе прений сторон просил применить к женщине принудительные меры медицинского характера в связи с тем, что она страдает хроническим психическим расстройством. Защита Бобокуловой не возражала.

29 февраля 2016 года в Москве после тушения пожара в одной из квартир на улице Народного Ополчения было обнаружено обезглавленное тело четырехлетней девочки. Позднее у станции метро "Октябрьское поле" была задержана няня ребенка, 38-летняя Бобокулова. Она ходила по улице с головой девочки в руках, выкрикивая "Аллах акбар". Вечером женщина дала признательные показания, в том числе в ходе следственного эксперимента на месте убийства.

По версии следствия, Бобокулова, дождавшись, пока родители со старшим ребенком покинут квартиру, совершила убийство малолетней девочки, подожгла квартиру и покинула место происшествия.

Как сообщили ранее в СКР, в рамках уголовного дела проведена комплексная стационарная психолого-психиатрическая экспертиза, из выводов которой следует, что Бобокулова страдает хроническим психическим расстройством.

По данным правоохранительных органов Узбекистана, Бобокулова страдает шизофренией, и на родине неоднократно проходила лечение.

Бобокулова обвиняется в убийстве малолетнего (часть 2 статьи 105 УК РФ), умышленном уничтожении чужого имущества путем поджога (часть 2 статьи 167 УК РФ) и заведомо ложном сообщении о взрыве (часть 1 статьи 207 УК РФ).

«Моя доченька — настоящий борец, ведь каждый вдох и выдох для нее — это борьба со своей болезнью. Я сама учусь у Настеньки бороться, надеяться, не сдаваться и жить вопреки всему. За это время я поняла, что добрых и хороших людей на свете гораздо больше, чем злых. Я всю жизнь буду помнить их…»

Их написала 3,5 года назад мама малышки, появившейся на свет с врожденным недугом — поражением центральной нервной системы. Все эти годы родители боролись за свою дочь. Изо всех сил, не жалея ни денег, ни эмоций.

Душевнобольная няня (и неважно, какой диагноз ей официально поставят врачи), 38-летняя Гюльчехра Бобокулова, отрезала маленькой Насте голову. Потом подожгла квартиру, пошла к ближайшей станции метро, стала размахивать детской головкой перед лицом полицейских и кричать «Аллах акбар!».

Разум отказывается верить, что это происходило наяву.

Но это случилось.

«МК» узнал подробности, от которых сердце сжимается, но мимо которых невозможно пройти.

Утро. Пожар

Утро «лишнего дня» 29 февраля в семье М. начиналось обычно. Родители спешили на работу (Екатерина трудилась в свадебном салоне), старший сын — в школу (мальчик учится в кадетском корпусе). Из членов семьи дома оставалась только младшая дочка. Как и вчера, и месяц, и год назад. В свои 4,5 года девочка не умела ходить и почти не говорила. Тяжелая травма, полученная при рождении, приковала ее к инвалидному креслу.

Как оказалось, навсегда.

Большую трехкомнатную квартиру рядом с метро "Октябрьское поле" семья М. снимали уже почти 10 лет. Сюда они перебрались из Орловской области, когда сын был еще маленьким. Он ранний ребенок, Екатерине было всего 17, когда он родился. Никто не думал, что появление на свет дочери откроет новую, печальную главу в жизни семьи — главу борьбы за жизнь малышки. Борьбы, закончившейся страшной трагедией.

Гюльчехра Бобокулова трудилась в этой семье уже три года. Приветливая, добрая, опрятная. Родителей не смущало, что таджичка всю жизнь прожила в Узбекистане (она родом из Самаркандской области) и коверкает русские слова. Девочке в ее положении важны были не столько уроки родной речи, сколько внимание и любовь. А этого, как казалось, было у Гюльчехры с избытком. Патентом няни она не обзавелась, но миграционную карту старательно переоформляла. Срок ее действия истекал 22 апреля.

Взрослые члены семьи попрощались с малышкой и ушли. А в 8.40 в доме начался пожар. Соседка семьи не успела выбежать из квартиры, общий коридор был заполнен дымом. Ее пришлось вытаскивать с балкона подъехавшим пожарным.

Квартиру потушили довольно быстро. Но при разборе сгоревшей мебели огнеборцы увидели нечто кошмарное — обезглавленный труп ребенка.

На место трагедии съехалось все руководство столичной полиции. А убийца в это время двигалась в сторону метро «Октябрьское поле».

День. Террор

Гюльчехра Бобокулова убила девочку заранее принесенным ножом. Затем отчленила голову, положила в красный пакет и ее, и орудие убийства. Переоделась во все черное, примерив на себя образ шахидки. И вышла из квартиры.

До метро от дома семьи М. совсем недалеко. Но няня проделала этот путь на машине. Войти в метро женщина не успела — ее остановил наряд полиции, что неудивительно: наряд Бобокуловой не мог не привлечь к себе внимание. Она же... достала из пакета голову и потрясла ею в воздухе.

Полицейские в ужасе отпрянули.

Свидетелями этого кошмара стали десятки прохожих. Нашлись и те, кто снимал сюжет пострашнее фильма Хичкока на мобильные телефоны. Гюльчехра то трясла детской головой в воздухе, крича «Аллах акбар!», то падала на колени и начинала читать молитвы. Полицейским она заявила, что сейчас взорвет на себе пояс шахида.

Жуткая сцена длилась около получаса. Примерно в полдень один из стражей порядка бросился на террористку и накрыл ее своим телом. Взрыва не последовало. Полицейские облегченно вздохнули и повезли преступницу в ОМВД «Щукино».

В другое ОМВД — района «Хорошево-Мневники» — доставили родителей малышки. Жильцы сразу узнали, когда на место трагедии приехала Екатерина: крик раздавленной горем матери слышали даже в машине «скорой» во дворе. Позднее женщина потеряла сознание. Уже в околотке и ей, и ее мужу снова вызывали «скорую»: у несчастных людей случился нервный срыв.

Эксперты ФСБ доставили к метро робота-взрывотехника. Территорию оцепили, прохожих вывели за ограждение. Лишь ближе к 14 часам стало ясно, что никакой взрывчатки в пакете у Бобокуловой не было. Правда, на руках нашли следы аммиакосодержащего вещества. Но возможно, она его использовала при поджоге квартиры.

Вечер. Следствие

Весь вечер Бобокулову допрашивали следователи. «МК» же связался с близкой знакомой семьи. Ее рассказ может пролить свет на случившееся.

— Давно эта няня работала в семье М.?

— Более трех лет.

— И ничего подозрительного за ней все это время не замечали?

— Нет, ничего. Она производила впечатление доброй, скромной женщины. И главное, абсолютно адекватной.

— Что же могло случиться с адекватной женщиной?

— Месяц назад она ездила к себе на родину в Узбекистан, менять паспорт. Думаю, вот там нужно искать следы того, что сейчас произошло. Но опять же, после ее возвращения никаких изменений с ней не происходило. Ничего подозрительного, странного. Вернулась и продолжила свою работу.

— И совсем никаких звоночков?

— Никаких. В том-то и дело. Поверьте, если бы что-то пошло не так, Катя бы этого момента не пропустила.

— Может, няню напичкали транквилизаторами?

— Катя проницательный человек. Она бы заметила такие вещи.

— Екатерина ей доверяла?

— Полностью доверяла. Больше скажу, она считала Гюльчехру членом семьи. Звали ее все просто Гуля.

— Няня жила вместе с членами семьи?

— Да, они жили в одной квартире. Поэтому Катя с Владимиром и сняли просторную трешку, чтобы всем хватило места.

— Выходит, эта няня воспитывала девочку с рождения?

— Почти с рождения. Но о воспитании речь не идет. Воспитанием занималась сама Катя. Поймите, ребенок был серьезно болен. Катя одна просто не справлялась. Но она не оставляла дочь полностью на няню. Гуля лишь помогала по хозяйству, сидела с девочкой.

— Но Екатерина ведь работала? Выходит, ее дочка весь день проводила с няней?

— У Кати ненормированный рабочий день, поэтому няня один на один с Настей оставалась совсем ненадолго.

— Вы связывались с Екатериной, Владимиром? Как они себя чувствуют?

— Их состояние не описать словами. Это страшное горе для их семьи. Кате очень плохо. Не знаю, сколько понадобится времени, чтобы она пришла в себя.

— Откуда они взяли эту няню?

— По рекомендации. Гуля ведь давно в Москве. Раньше работала тоже няней, только в другой семье. Видимо, там выросли дети, и за ненадобностью женщина перешла в другие руки. Рекомендации у Гули были самые лучшие. Вы думаете, что Катя бы доверила ребенка левым людям? Она проверила эту женщину по всем пунктам.

— Почему Катя не взяла русскую няню?

— Почему этот момент удивляет? Сейчас у многих известных людей няни таджички или узбечки.

— Почему?

— Они очень хорошо следят, ухаживают за детьми. Просто потому, что больше ничего не умеют делать. Но следят лучше русской, это вам в любом агентстве по подбору персонала подтвердят. Не случайно именно эти женщины сейчас нарасхват. Поэтому все произошедшее не укладывается у нас в голове. И у родителей погибшей девочки нет ответа, почему Гуля так поступила. Как можно было жить с ребенком, а потом сжечь дом и убить малыша? И после всего выйти на улицу и кричать: «Я террористка!»?

— У этой няни есть свои дети?

— Да, трое.

— Где они живут?

— На родине, в Узбекистане. Там нет работы, поэтому Гуля здесь подрабатывала, высылала им деньги.

— А муж у нее был?

— Вроде был.

— Няня всегда носила хиджаб, темные длинные юбки?

— Дома она ходила в халате или спортивном костюме. В обычной жизни тоже носила светскую одежду. Многие знакомые семьи удивились, когда увидели кадры около метро. Откуда Гуля вообще взяла эти тряпки? Большинство наших знакомых никогда не видели на ней даже платок. Хотя близкие Кати и Вовы говорили, что была у нее эта одежда. В шкафу, правда, лежала. Редко она все это надевала.

— Задержанная была верующая?

— Говорят, да, молилась. Но тихонечко, не напоказ.

— Няня любила девочку? Или относилась к ребенку как к воспитаннице, не более того?

— Нам всем казалось, что Настю она любила. Как родную. И девочка к ней была привязана.

— Сколько ей платили за работу?

— Без комментариев. Могу одно сказать, это была очень приличная сумма.

— У пары еще есть сын-подросток. Ему рассказали о трагедии?

— Да, сразу рассказали. Сейчас он в шоке от случившегося. В школу пока ходить не будет. Его решили отправить к родственникам, квартира ведь сгорела.

— Съемная квартира?

— Да, съемная, но Катя с Вовой там сделали шикарный евроремонт. Рассчитывали жить там долго. Теперь они уже вряд ли вернутся в этот дом.

ИЗ ДОСЬЕ "МК"

Похожий страшный случай уже был в Москве. 4 октября 2002 года на улице Пырьева в квартире было найдено обезглавленное тело восьмилетней девочки. Убийца проник в квартиру, когда мама отводила младшего ребенка в детский сад. Тогда главным подозреваемым по делу проходил душевнобольной сосед семьи погибшей, но доказать его вину так и не удалось.

Обновление: мы связались с участковым села в Узбекистане, где жила Бобокулова. Он сообщил: женщина, оказывается, долгие годы состояла на учете в психоневрологическом диспансере. Детали - в материале .